За два года управления ему удалось изменить ситуацию: превратить аэропорт из убыточного в высокорентабельное предприятие.
Управляющий ГП МА “Борисполь”,, специально для читателей People.in рассказал, как ему это удалось.
— Евгений, аэропорт “Борисполь” сегодня — это…
— Высокотехнологичное обеспеченное всеми современными техническими средствами и персоналом предприятие, которое находится на стыке советской психологии и европейской философии. Главная задача — как можно скорее уходить от старой философии в объятия новой, европейской.
— Как обстоит ситуация с пассажиропотоком? С начала вашего руководства показатели значительно увеличились. Это связано с реконструкцией терминала?
— Аэропорт не генерирует потоки пассажиров. Это делают авиакомпании. Рост пассажиропотока — это совокупный результат аэропорта и авторынка. Реконструкции влияют небольшим образом. Основная проблема и тормозящие факторы — низкая покупательская способность населения. Летает очень мало, 4-5%, и пользуются авиацией не как видом транспорта, а как элитной услугой раз в году, выложив все сбережения семьи ради счастья увидеть Европу. Нам еще далеко до тех моментов, когда авиация станет повседневным видом транспорта, как во многих странах мира.
Условия, которые создает аэропорт, в первую очередь должны быть достаточными. Если мы построим лишние сооружения — получаем высокую стоимость наших услуг и будем работать не на развитие рынка, а против.
Основная проблема и тормозящие факторы — низкая покупательская способность населения. Летает очень мало, 4-5%, и пользуются авиацией не как видом транспорта, а как элитной услугой раз в году, выложив все сбережения семьи ради счастья увидеть Европу.
Когда я пришел в 2014 году, работало два терминала. Сейчас один, потому, что было нецелесообразно работать в двух терминалах. Непонятно, для чего был построен за 50 млн. долларов терминал F, возможность использовать который мы пытаемся найти. Это полноценный терминал, который не состыкуется по своим технологическим возможностям с терминалом D, и так как они разнесены в нашей географии аэропорта в противоположные углы — они никогда и не состыкуются. Только сейчас зарождается реальная стратегия планирования развития.
— А что со старыми терминалами?
— Из терминала А мы сделали офисный центр для служащих аэропорта, он никогда больше не будет задействован как пассажирский. Терминал В задействуем иногда, когда выгодно разнести пассажиропоток на два терминала. Его реконструкция не целесообразна, потому, что он морально и технически устарел. Если появится необходимость в новом терминале — на его месте будет выстроен новый современный. В штатном режиме работает только терминал D.
-Аэропорт за чертой города — это плюс или минус?
— Это огромный плюс. Во-первых, мы являемся всепогодным аэропортом. За счет того, что мы за чертой города, у нас хорошая продуваемость, меньше туманов, меньше конфликтов с жилыми массивами с точки зрения шумов и экологических проблем. Мы абсолютно соответствуем европейским нормам аэропортостроения.
— А транспортная развязка?
— Слышал о возможном запуске железной дороги. В стратегии развития заложена необходимость иметь не только железнодорожное сообщение с городом Киев, а полноценный железнодорожный узел пассажирских перевозок, так как работают все хабы Европы. Также должен появиться полноценный автовокзал. Первый этап — это сообщение с двумя железнодорожными станциями Киева: Дарница и Центральный вокзал.
— “Жуляны” вам конкурент?
— Как таковой конкуренции не вижу. Мы можем конкурировать за каких-то 5-10 рейсов в сутки. Для них это критическая масса, для нас нет. У нас разная стратегия развития и другая модель. Я уверен, например, что KLN не полетит в “Жуляны”. Каждый занимает свой сегмент.
— Система “Хаб” сейчас на каком этапе развития?
— Она функционирует. Почти 30% транзитного пассажиропотока к общему. Мы справились с этой частью задачи. Она требует еще много технологических и финансовых вложений, это все спланировано, и мы идем в ногу с нашим транзитообразующим партнером МАУ.
Аэропорт должен опережать авиакомпании в своих инвестициях и должен лучше авиакомпании знать рынок.
— Как отразится “Открытое небо” на нашей авиации?
— Кардинально не отразится. У европейских компаний нет проблем с работой на украинском рынке. Если бы сегодня какая-нибудь европейская компания запросила маршрут – вряд ли получила бы отказ. Проблема в других вещах. На восток, в Российскую Федерацию, для нас, как для хабового аэропорта, закрыто направление. Мы объединяем только восток-запад, это ограничивает наши возможности. За счет этого растет и наполняется силой наш будущий конкурент, который раньше таковым не был, это аэропорт “Минск”.
— То есть конфликт с Россией отразился на полетах? Пришлось менять маршруты…
— Не отразился он на количестве рейсов, потому, что все украинские компании, которые летали в Россию, изменили сетку маршрутов и полетели в другие столицы. Мы не потеряли свои рейсы, они просто изменили географию.
Мы не потеряли свои рейсы, они просто изменили географию.
— Для бюджета это ощутимая потеря?
— Мы получили прирост в других направлениях. Убыточным аэропорт “Борисполь” от этого не стал. Благодаря тесному сотрудничеству с МАУ, мы развили другое направление.
— Внедряете новые технологии в безопасности пассажиров, багажа?
— У нас новый терминал, он уже построен с учетом всех самых последних технологий. Багаж пассажира сопровождает тысячи сканеров и датчиков, сотни видеокамер. Воровство багажа случается, но мы выработали эффективную модель борьбы с ним. Последние месяцы работы дали очень хороший результат. Мы выработали уникальную возможность для пассажира, такой нет ни в одном аэропорту, обратиться по поводу воровства. Сегодня на каждой стойке регистрации есть номер детектива, который занимается расследованием краж. Мы даем понять, что расплата за дурные действия неминуема, и нужно бросать эти дурные привычки.
Авиационная безопасность — это совсем другое. У нас многоступенчатая система контроля, существует контроль даже на входе в терминал. Со следующего года будет новый уровень модернизации техники. Безопасность не стоит на месте, она развивается. Мы получаем помощь от партнерского аэропорта Бен Гурион в Тель-Авиве. Они являются в вопросах безопасности ведущими.
— Гостиница. Одна? Выглядит очень плохо. Или есть еще какая-то, о которой я не знаю..?
— Это одна единственная. Она не является комфортной гостиницей, и я это знаю. Но вкладывать деньги в ее реконструкцию нет смысла, поскольку при дальнейшем развитии аэропорта она, вероятно, будет снесена. Мы немного привели ее в порядок, добавили техническое оснащение, но вкладывать в само строение уже не будем.
— Если гостиница будет снесена, где останавливаться людям? Ехать в Киев?
— Во-первых, есть большой выбор гостиниц в самом городе Борисполь. Во-вторых, в генеральном плане развития аэропорта будут определены места для разного вида бизнеса, аэропорт «Борисполь» этим заниматься не будет. Мы будем уходить из всех непрофильных видов деятельности, из наземного, пассажирского обслуживания. Приоритетом останется стратегическое развитие аэропорта, авиационная безопасность, безопасность полетов.
Мы будем уходить из всех непрофильных видов деятельности, из наземного, пассажирского обслуживания. Приоритетом останется стратегическое развитие аэропорта, авиационная безопасность, безопасность полетов.
— Заявление Владимира Омеляна о пяти новых кандидатах на должность управляющего аэропортом, что можете сказать по этому поводу?
— Это не первый конкурс. В этом я участия не принимал. Моя задача, как кризис-менеджера, была за последние два года изменить ситуацию в аэропорту “Борисполь”, и он из убыточного превратился в высокорентабельное предприятие с миллиардом двести миллионов чистой прибыли в год.
Планка поднята высоко, и любой последующий директор будет вынужден только улучшать предприятие, и ни в коем случае не ухудшать.
Основной принцип вашей работы.
— Чем я руководствуюсь? Бизнес-логикой. Именно она основная в управлении предприятием. Нужно тратить меньше, зарабатывать больше и строить планы.
Первоисточник people.in